Говорится в утешение при опасности: беда не так страшна и есть надежда, что всё кончится благополучно.

• Бог не выдаст, свинья не съест.
• Смелость (отвага) города берёт.
• Не так страшен чёрт, как его малюют.
• Попадёшься в руки — натерпишься муки.

Пословица «Страшен сон, да милостив Бог» имеет глубокие корни в русской культуре и отражает веру народа в божественное вмешательство и защиту.

Пословица коренится в народной культуре и восприятии снов. В традиционном русском менталитете сны рассматривались как важные предвестники или, наоборот, предупреждения о грядущих событиях, как хорошие, так и плохие.

«Страшен сон» указывает на негативный влиятельный сон, который может вызывать тревогу.

Эта пословица возникла в христианской традиции, где вера в Бога как защитника и спасителя является одной из основополагающих идей.

В русском фольклоре она встречается довольно часто, особенно в контексте народных сказок, былин и преданий.

Фраза означает, что даже если человеку снится страшный сон (или его ожидает нечто пугающее), он может надеяться на помощь свыше.

Бог милосерден и защитит от беды, поэтому не стоит слишком сильно переживать по поводу своих страхов.

Пословицу можно толковать как напоминание о том, что вера в высшие силы помогает справляться с трудностями и страхами. Она учит полагаться на божественную волю и не поддаваться панике перед лицом опасности.

Эту пословицу обычно используют для утешения человека, который переживает за будущее или боится чего-то неизвестного. Она напоминает, что надежда на лучшее всегда есть, и что судьба находится в руках Божьих.

Это напоминает нам о том, что мы должны оценивать то, что имеем, даже если наша жизнь не идеальна или если мы сталкиваемся с трудностями. Мы должны ценить каждый день и благодарить Бога за милость, которую он нам дарит.

Пословица «Страшен сон, да милостив Бог» закладывает важную моральную установку — несмотря на страхи и тревоги, всегда есть место для надежды и веры.

— Я за тобой приехала…
— Ох, не отпустит он меня. Грозится всех убить… зверь зверем ходит.
— Ну, страшен сон, да милостив Бог… Дай-ка я сама с ним переговорю.

Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк. «Пир горой»